--->крыша
спускаясь по лестнице, Терри просто вцеплялась в перила, ибо предчувствие подсказывало, что за время, проведенное на крыше без проишествий, родная координация подставит ей нефиговую подлянку. Опасаясь этого, Тьер села на ступеньки. В голове сразу активировались мысли, и всплыл ряд вопросов, которые предстояло решить, ибо ночевать на улице не хотелось, да и пропускать занятия тоже. Тьер закрыла глаза и чуть слышно пробормотала
Черти что....Вампиры, ангелы....кто ещё? Старый, добрый Дед-Бабай??
Она с шумом выдохнула, и облакотилась спиной на стену.

===>  неизвестное направление

Все в этом мире идет своим чередом и только ее жизнь, будто замерла, застыла. Она разочаровалась. В людях, в чувствах… в жизни. Все, кто был рядом, покинули. Их убили или они сами ушли, не важно. Важно только то, что больше никто не был рядом, а одиночество просто убивало. Как она пыталась все вернуть, жить заново, доверять, даже любить, но почему-то небеса не позволяли. Они только монотонно вбивали в нее все новый и новый гвоздь. Куда именно? В сердце… нет, глубже – в душу. Не хотелось жить, боль становилась только сильнее, она пеленой затягивала рассудок. Мысли постоянно крутились на одном месте. Все они были об одном – пора отправляться вслед за любимым. В этой жизни всегда так – кто-то умирает, а кто-то решает умереть и ищет себе палача. Женева не могла умереть сама. Она слишком боялась боли. А вот если бы ее убили…
«Я никогда никому не дерзила. А нужно было! Нужно было высказывать все… интересно, если обидеть человека, он сможет меня убить? Здесь всем все равно, здесь не придется сильно напрягаться… я скажу, что-нибудь такое, о чем бы даже не подумала и все. Хочу умереть и умру. Странное желание… ну и что. Это мой выбор.»
Довольно медленно шла Женева по зданию школы, коридоры меняли друг-друга. Она вышла к главной лестнице, села на самую нижнюю ступеньку и стала ждать первого встречного. Этот человек будет ее смертью. Он будет последним, с кем она заговорит и последним кого увидит. «Только бы хватило смелости… только бы хватило…» Девушка уже давно не жила по-настоящему. Ее не радовала жизнь. Может, если бы нашелся кто-то, кто смог бы ее вытащить из забвенья, она бы еще пожила, но она устала от вечных потерь. Девушка сдалась. Лучше смерти она больше ничего не видела. По щеке покатилась слеза. «Не плачь, это всего лишь смерть… очень скоро не будет ничего… только ты, мой любимый… скоро я буду с тобой…»

Увидев проходящего незнакомца, Женева решила, что это он. Смерть. Она улыбнулась. Зло и совершенно неестественно. «Извините меня, но Вы должны мне помочь, Вам же не трудно, а мне нужно, очень.» Девушка знала, что обидеть просто словами будет совершенно не достаточно, да и она толком не знала, что говорить. Единственное, что она могла сделать - это применить свою силу. Женева закрыла глаза и представила образ этого парня. Тут же рядом с ней возникла иллюзия. Он был точной копией. До парня было всего пару шагов. Женева открыла глаза. Взгляд обращен в глаза «убийцы», она его так окрестила, так как не знала ни имени, ни должности. В ее глазах было море боли, но на устах все та же злая ухмылка.
- Сидеть. Голос был спокойным, ледяным. Тон – приказ. Ни что не выказывало в ней сейчас игрушку. Она была просто графиней, которая приказывает слуге. Клон послушно сел. Как собака, натренированный домашний любимец. В клоне было все, кроме блеска «жизни» в глазах. Поза тоже напоминала собачью.
- Голос. Все тем же тоном скомандовала она. Кто бы смотрел со стороны, упал бы со смеха и катался по полу. Как это было забавно – взрослый мужчина сидит и лает. Именно на это сейчас были похожи звуки, которые он издавал. Клон выполнял все беспрекословно – идеальный раб. Девушка все так же не сводила взор с мужчины. Не хотела пропустить ни одной его эмоции.
- А теперь… она будто бы задумалась, но это было далеко не так. Умри. Одно слово, и парень завалился на спину. Сначала он побледнел, потом посинел, а потом стал покрываться трупными пятнами – признаком разложения. Это все произошло за каких-то пару минут. Внезапно клон исчез, будто его и не было.
Это был явный вызов. Издевка. Если парень на нее не ответит, то Женева большей дерзости придумать не сможет. Но если подумать, кому приятно увидеть себя рабом у малолетки, а потом еще и свою смерть. Нет уж, это так просто оставить нельзя было, графиня знала, чувствовала, что задела. Одно ее пугало, как бы он не заметил ее настоящие чувства в глазах: она сожалела, что пришлось именно таким способом просить о смерти. Она не любила делать людям больно или неприятно, но так было нужно, просто необходимо. Она не хотела просить о смерти, она хотела ее заслужить. Поступками, которые были не достойны ее графского происхождения, и которые бы она никогда себе не позволила, не желай смерти.

Отредактировано Jeneva (2009-07-25 19:28:10)

Всего секунда – и последовала незамедлительная реакция – парень озверел. Своей силой он вдавил Женеву в стенку. Было не больно, а может, она просто не заметила. Двигать она могла лишь головой, но лишние телодвижения выполнять не хотелось. На устах была несменная ухмылка, ничего больше. Он подошел, и высказал что-то грубое в ее адрес, но девушка не услышала. Она собирала всю свою силу воедино и была сконцентрирована только на ней. Зачем? Нет, убегать она не собиралась, хотя могла. Она хотела сделать небольшой подарок своему убийце, на последок, за причиненные неудобства и потраченные нервы.
Собрала все до последней капли и лишь тогда обратила свой взгляд в сторону парня. Почему-то ей казалось, что он бы ее простил, услышав извинения, если он не пришиб ее сразу, значит, давал еще шанс на отступление. Но этого девушка явно не хотела. Теперь нужно было добивать словами. Еще больше разжигать ненависть и ярость. «Извините, я Вас умоляю, не держите на меня зла… я просто хочу умереть. На Вас никакого греха. Это мое желание – мое самоубийство, значит и грех мой. Только доведите, начато до конца, и молю Вас, сделайте это быстро.» Физическая боль – это было самое страшное для графини. Даже душевные раны не могли заставитьее так страдать.
- Знаешь, что… голос не слушался, слова с большим трудом вылетали изо рта. «Извините и за то, что позволяю к Вам такое обращение. Вы же понимаете, так нужно.»  Я  не боюсь тебя. Думаешь, ты такой модный, что одной рукой сможешь меня убить? Попробуй, если не боишься. Она рассмеялась. Это было подобно сумасшествию – навязчивая бредовая идея, но она уже почти выполненная… почти. Ах да, если ты еще меня не убил, значит, просто ты не вправе это сделать, а может просто силенок не хватает, а супермен? Еще один приступ смеха. Сарказм в голосе. Неприкрытый, дерзкий, неудержимый. Такого себе графиня не позволяла НИКОГДА, но умирать ведь нужно пафосно. «Ну, давайте, что же Вы медлите… не волнуйтесь… все будет хорошо…»

Женева почувствовала, что это конец. За долю секунды до смерти, она сотворила из своей силы "прощальный подарок" незнакомцу, ее спасителю и палачу в одном лице. Всю свою внутреннюю энергию она вложила в сознание парня. И сделала так, что бы он увидел иллюзию. Какую? Она не знала, парень сам выбирал этот образ. На подсознательном уровне, самый желанный образ.
Смерть была такой быстрой, что девушка не почувствовала ничего, ни боли, ни страха. НИЧЕГО. Один миг она есть, а в другой это лишь кучка разорванного мяса.
Пару минут парень стоял, смотря на ее останки, а магия тем временем искала образ. Повеяло холодом. Парень должен был это почувствовать. Один миг и за спиной парня возник мужчина. Он просто стоял и смотрел. Прошла еще одна томительная минута и мужчина все же решил заговорить.
- Здравствуй, сынок... это был его отец. Нет, это была иллюзия, но очень сильная. Она должна была прожить не больше часа. За это время парень мог или же поговорить с ним, или же  самостоятельно развеять. Все было в руках парня. Женева решила, что у каждого человека есть такой образ, который никогда не забыть и с которым просто приятно поговорить. Она хотела всего лишь извиниться и отблагодарить. Больше ничего. Но как это воспринять оставалось все же за парнем.

<===Комната №55

Регина пришла на место встречи первой. Удобно устроившись на широких периллах, она закурила. Дым на мгновение окутал всю ее фигурку, а затем медленно развеялся, лишь одна только тоная струйка исходила от кончика сигареты. В животе предательски заурчало. Урчание напомнило чувству голода, чт давно уже пора проснуться: Ри ничего не ела с самого утра. Ну, а голод - довольно непритное чувство.
Поморщившись, девушка загасила сигарету каплей воды. Сигарета отправилась куда-то вниз. Возможно упала на ступени этажем ниже, возможно - попала кому-нибудь на голову.

Я готова! - Радостный вопль Триши заставил Регину вздрогнуть.
-Я вижу, - заметила она, слезая с перилл.
Вот копуша... Я ее тут где-то минут пять дожидаюсь... - Ри неожиданно зевнула. Ожидание было для нее вполне привычным. Регина в своей компании успела получить прозвище "Энерджайзер" - за то, что делала всё необычайно быстро. Ее друзья и коллеги же делали все с чувством, толком, расстановкой, а потому неизменно приходили на назначенное место позже нее.
Ну что? Идём?
-Идем, - кивнула Ри и пошла слдом за Тришей.

Кафе. ===>

Отредактировано Regina Stuart (2009-08-06 19:47:06)

- Начало игры -

Нельзя сказать, что у Хайне было любимое время года, но также с уверенностью нельзя заявить, что он любил зиму. У Майера не было причин испытывать такие теплые чувства по отношению к природе, ведь блеск сугробов и снежного покрова вовсе не радовал глаз, не заставлял сердце трепетать от восторга или выпрыгивать из груди. Потому что уныло. Пес и так походил на белоснежную собачонку или даже крысу, лишь с тем отличием, что душа требовала зелени и, может, старых деньков, где еще была его теплица. Все же он любил вспоминать старое, не прощался с ним надолго, а иногда и улыбался. Тепло и ласково. А что здесь? Здесь он не может ничего сделать, лишь созерцать подмигивающую разноцветными огоньками гладь, которая для кого-то была привлекательной, а для него – кучей ненужно снега, мешающего сажать цветы. Пес тосковал, он чертовски тосковал по весне, когда все растает и можно будет выйти на улицу, вдохнуть прохладный воздух и насладиться жизнью. Его жизнь, как известно, заключалась в девичьем пристрастии: сажать цветочки и тихонько вздыхать над ними, потом мучиться усталостью и нежеланием что-либо делать. А еще блюсти их покой, потому что наверняка любой желающий запросто растопчет то, что взращивал, холил и лелеял.
Впрочем, разве относятся все эти рассуждения к тому, что Майер бесцельно блуждал по зданию, уже абсолютно не представляя, чем себя занять? С пузырями он игрался вдоволь еще в прошлом месяце, отчего уже даже избегал различных луж и прочих поверхностей, от которых тошнило и на которых была вода. Романтики сердцу не хотелось, а вот смены обстановки – еще как. Так что Хайне вздохнул в очередной раз и направился к лестнице, чтобы подышать хоть морозным воздухом. И как-то без разницы, что кофта и минусовая температура не особо совместимы, и что джинсы насладиться приятной прохладой не дадут. Холодно. Но ему было не до этого: лучше уж заморозить мысли, чем потом маяться этими самыми мыслями, атакующими голову с завидным постоянство. Что хоть полезай в пузырь и сиди там, носа не выказывай и на приманки буйного и нерадивого содержания головы не ведись. Тошно, определенно и именно так.
Майер притормозил у лестницы и почесал затылок, задумчиво смотря на какую-то девушку, которую до этого ни разу не видел. Хотя, с точной уверенностью утверждать он бы не стал, потому что память на лица обычно его подводила, а на голоса – с радостью выпинывала за дверь, потому что проходил всегда вне очереди. Но если бы кто спросил его, есть ли разница, кто там, почему и зачем, то Пес с уверенностью скажет, что не особо хочет знакомиться и узнавать ближе. Благо, со спины на маму не особо похоже. А Грэтхэм он не любил. Так что незнакомке повезло, и вселенская скорбь, вооруженная неприязнью, не будет донимать и моделировать из Майера колючего ежика. А вот то, что она смотрела, внимание Хайне привлекло. Из праздного любопытства хотелось увидеть картину, которая может приковать взгляд. Наверное, Пес просто пересмотрел все полотна и лишь с открытым ртом и с благоговением мог взирать на учителей, вещающих очередную интересную информацию. Но куда они все сбежали?
В общем, хотел ли молодой человек пойти на улицу и поморозиться – останется загадкой. Он направился на лестницу, желая хоть бочком пристроиться и понаблюдать, а вдруг и разговор завяжется, а то молчание уже было на подобии конфеты, у которой приторно сладкий вкус. Только не получилось осуществить свои мирные планы, не удалось даже неуклюже улыбнуться и поприветствовать, потому что девушка не нашла ничего лучше, чем упасть на него. Не самое умное решение, но эффективное: стресс молодой человек не заработал, но после нескольких мучительных секунд, когда он тупо пялился на нее и даже не моргнул – хотя бы для приличия, - Хайне осознал, что существует личное пространство. Поэтому отстранился и встал в сторонке.
- А я вот… картину посмотреть хотел, - больно уж глупо и невежливо вышло, но Майер на то и Майер, что из простых ситуаций вытаскивать абсурд и делать его гвоздем программы.

Отредактировано Haine (2010-01-27 16:20:08)

Вопрос на Хайне совершенно не подействовал, потому что ничего и не произошло – стоял, смотрел, только улыбаться забывал. Но дурачкам, как могло показаться с этих самых минут, подобное простительно. Хотя бы потому, что пожал плечами он через несколько секунд, как и во взгляде появилась хоть какая-то осмысленность, претендующая на человеческие эмоции. Впрочем, это было недоумение. Легкое и элегантное. Что Майер знал об искусстве? Что часто рисуют цветы - подсолнухи. Кажется, где-то он видел ромашки. А еще его в восторг приводили зеленые тона или когда люди на природе, а что здесь? Собственно да, а что здесь?
- Ну… - молодой человек улыбнулся и поднялся на несколько ступеней вверх, желая рассмотреть то, о чем спрашивали. Памятью хорошей Пес не страдал, поэтому помнить наизусть расположение картин не мог. Нет, зрение у него было практически отменное, просто искоса не особо удобно любоваться красотой, изображенной на холсте. – Я не особо… - а слово и вылетело, умное и жаждущее, чтобы его вставили: в этом память порой просто подводила. Говорят, что от перенасыщения информацией, но Хайне не особо об этом задумывался. – Не силен в искусстве. В жизни было не до этого.
Он посмотрел на девушку и улыбнулся, привычно не замечая нужных для понимания ситуации деталей. А что тут запоминать? Нечего. Майер не стремился сохранять в голове образы или заниматься чем-то подобным, потому что цветочки он может нарисовать на листке, а потом скомкать и выбросить. Свои каракули он не любил.
- Красивая там девушка, - Пес вновь перевел взгляд на холст и стал задумчиво осматривать, возможно, радуясь, что сейчас ему дают время помолчать и немного обдумать ответ. Стыдно как-то перед дамой ляпнуть что-то неподходящее. Только вот не понимал Хайне, что ему, выходцу не из высшего общества, такая оплошность позволительна. Тем более ему. А вот мозг, далекий от этих раздумий, рисовал  дополнения на скучной картине.
Опять белая, - с каким-то ужасом и недоумением осознал молодой человек, протягивая руку, чтобы убедиться, не снег ли это. Только не дотронулся, словно почувствовал, что и так веет холодом, который и остановил. Собственно, хотелось бы ему сюда немного цветов, хотя бы ромашек, таких же белых и скучных. – Нечестно.
- Я не любитель таких вот картин. Слишком много… белого, - не важно, что мучила и исходящая какая-то святость, которая давила на горло и мозги, заставляя немного морщиться. Решил поделиться иной проблемой и таким странным образом посетовать на погоду и вообще время года. Просто не привык жаловаться, особенно незнакомым. Да и зачем упоминать о том, что ему постоянно вдалбливали, что он богохульник? Хайе не хотел раскрывать свою тайну о прошлом, потому что предпочел жить настоящим. А что в настоящем? Миловидная девушка на картине, как и рядом. Просто часть мозга, отвечающая за какое-либо влечение, атрофирована, что позволяло судить объективно. Пес не любил субъективность. – Букет бы цветов сюда.
Вновь мельком взглянул на незнакомку и уже задержал на ней взгляд.
Такая же миловидная… - задумчивая мысль для задумчивого взгляда. Только потом следует пожатие плечами, потому что не понимал Майер намеков. Чем картинка похожа на жизнь? Для него ничем.
- А Вы знаете? – он сглотнул и улыбнулся, скорее тому, что не растерялся. Повернулся уже лицом к девушке, и сжал пальцами перила. То ли голова кружилась, то ли мыслей слишком много, а обдумать никто не даст. В любом случае беловолосый парень опустился на ступеньку ниже, больше не желая видеть картину. Так как-то… уютнее.

- Да. Это одна из мало известных святых. Августина.
Хайне послушал, принял информацию и после короткого раздумья кивнул. Собственно, какая ему разница, кто перед ним и что пытались изобразить? Увы, искусство умнее не делало, а информация, которая вообще не будоражила сознание, не запоминалась, была подобна лишь мимолетной мысли или же гостье, которая выпивает чай, делает реверанс и уходит. Уходит навсегда. Тем более Майер никогда не был в храмах и не особо был польщен присутствием христианских знаний, тем более христианских. Ему впору быть буддистом, раз уж с отцом в Японии прожил предостаточно, но как-то не сложилось. Да и кто примет такого в храм? Да и от чего ему очищаться? Поэтому Пес никогда не заострял внимание на духовных ценностях, постоянно довольствуясь именно тем, что уже имелось. Его собственный багаж. А еще он считал это скучным. Хайне может с радостью выслушивать нравоучения, но как-то пресытился, поднадоело получать ни за что, терпеть недовольство учителей. Просто этот самый Боженька немилостиво отобрал некогда имеющиеся и нужные знания, повадки – все то, что помогало быть милым и смышленым ребенком.
Что бы за тем выгнать.
Тихий шепот не вывел молодого человека из задумчивости, лишь заставил нахмуриться, но информация так и не достигла сознания, поэтому он решил проигнорировать, решив, что раз говорят настолько тихо, то для себя. Ему и не нужно. Церковные темы ведь не его конек. Святость не его забота. Поэтому можно преспокойно отдыхать в теньке и смотреть на тех, кто так яро верит в Бога и ходит исповедаться каждый день. А еще говорят, что это у него проблемы и огромное множество грехов. Два всего лишь. А на подобную мысль уже пожал плечами и улыбнулся, потому что продолжать рассуждать на поставленный вопрос не хотелось – лучше уж промолчать. Как говорят: умнее покажешься. А Хайне страсть как хотел быть умным сейчас. Не судьба. Светские темы – это что-то на подобии фантастики, как и огромные силы, чтобы растопить снег.
Может, кого попросить? – мелькнула актуальная мысль и исчезла за неимением исполнителя. Куда уж ему: сильных к себе переманивать и еще такой авторитет зарабатывать?
Эммм... А как вас зовут, юноша? Я Райли Кокс. Для вас просто Райли.
Хайне моргнул и улыбнулся, вспоминая все те же проклятущие великосветские манеры. Наверное, нужно было бы поцеловать даме руку, но какая-то это неправдоподобная ситуация. Так что выдохнул и сделал шаг на встречу, протягивая руку. Но в последний момент передумал и поправил штаны – как-то странно и пожимать руку девушке. Не помнил Майер подобного, чтобы мужчины так с женщинами обращались. Хотя, чего таить, не видел молодой человек такого ни разу: дома чужие люди были нечасто, а отец с матерью не особо контактировали подобным образом. Вот вам и опыт: раз-два и обчелся.
- Хайне Майер, - очередная улыбка, но уже посмелее, потому что до этого потренировался. Репетиции закончились, остался помост и собственный страх, где-то, может, недоумение. Женский пол – это слабость Пса, так как подхода к ним он не знает. А еще, кроме мамы, ни с кем не разговаривал. Если только с тетями, но в бессознательном возрасте и не помнит об этом. – Учусь тут несколько лет. А Вы новенькая, да? И… - все же идея-фикс с выходом на улицу дала о себе знать, когда Майер мельком взглянул на картину и невольно улыбнулся даже ей – шок прошел, осталось послевкусие. Если сама конфета была приторно-сладкой, то осадок кислым. Почему? Да никто не знает. – Может, мы выйдем на улицу, а то тут душно?
И правда: не как на кухне возле плиты, но все же. Хотелось выйти на мороз и полюбоваться тусклым великолепием. Может, поделиться тем, что вот где-то там, возле куста, сажал ромашки. А вот возле дерева – тюльпан. Разве при знакомстве не принято рассказывать о себе? А что такое Хайне? Это один огромный цветок. Судя по виду – одуванчик.

Интерес у Хайне можно было вызвать и щелчком пальцев, если перед этим пообещать что-нибудь любопытное. Скажем, что появится птичка и улетит в далекие края. Но это чувство не вспыхивало подобно спичке, а развивалось медленно, так же, как и мысли в голове, которые осторожно переплетались между собой одной единственной темой: хочу увидеть птичку. Но не было птички, лишь ошеломляющая новость, которая неуверенно и робко постучала, желая известить о своем приходе. Секретаря не оказалось как всегда, отчего пришлось своеобразному гонцу прождать какое-то время, прежде чем сообщить столь потрясающее известие. Вот поэтому, из-за такой халатности и лени, Майер смог восхищенно взглянуть лишь через какое-то время. А еще приоткрыть губы и моргнуть, словно не верил и словно учителя теперь равнялись редким цветам, которые хотелось потрогать. Только руки Пес не распускал – неприлично, насколько знал.
- У… читель? – Хайне посмотрел по сторонам, словно речь шла о ком-то другом, а рядом притаился незнакомый человек, решив поиграть в тень. Но ни души больше, отчего сердце легонько стукнулось о стенки своей вечной клетки и замерло на мгновение, как и весь мыслительный процесс в голове.  – Кхм…
Пес поднес ладонь ко рту и кашлянул, словно давая толчок к началу новой деятельности. А еще он скрыл глупую улыбку, раздумывая и уже уносясь в мир фантазий. И обязательно растений. Но не был Хайне мечтателем, поэтому позволил себе подумать лишь о том, что рад такому знакомству. Да что уж – счастлив. Учителя – это интересно, а еще это кладезь знаний и увлекательных историй. Поэтому было самое время вцепиться пиявкой и не отпускать, но сначала стоило проверить кровушку. Вдруг невкусная? – Зоологии…
Тихо пробормотал и тряхнул головой, отгоняя наваждение.
Как… хорошо.
- Знаете, - не выдержал, решив поделиться своей сокровенной любовью к цветам и той, что расцветала сейчас подобно бутону розы, постепенно раскрываясь, показывая себя, предлагая любоваться, - я очень люблю этот предмет. Особенно цветы… Хочу собрать коллекцию редких. Мечта.
И очередная за день улыбка, потому что мысль будоражила, заставляя проявлять яркие эмоции и казаться глупым. Приятно и чертовски, вот и выглядел так: счастливым до изнеможения и потери пульса, но встрепенулся, потому что на предложение прогуляться был получен положительный ответ. И жизнь просто продолжала радовать, но молчать более было нельзя, а активно предлагать свои мысли по поводу экскурсии. Благо, в этот раз идея пришла быстро, а Пес смог сопоставить факты и понять, что новому учителю потребуется прогулка, чтобы ознакомиться с окрестностями и жителями. Не сказать, что Хайне был любимчиком – ой, как не сказать, - но не сыскал ненависти и неодобрения. И пускай именно этого сыскать нельзя, но и звезд с неба он не ловил, а был посредственным учеником.
- Я тут подумал, - Майер, как и полагает, замялся на мгновение, соображая, куда же можно повести и что интересного показать. Наслаждаться белоснежными просторами не особо хотелось, а вот чем-то зеленым… Но мечты мечтами, а реальность наступала на пятки и требовала не тормозить. Вот и решил Пес сыграть в оригинальность и, спустившись вниз на две ступеньки, тихо произнес:
- Помещение…
Добавил немного уверенности и дружелюбности, которая не преминула появиться во взгляде, сказал:
- Не думаю, что есть смысл морозиться на улице. Есть конюшни. Там лошади красивые. И не белые, - добавил в сторону, и желая, чтобы услышали, и не желая этого вовсе. Противоречивые чувства сдавливали с двух боков и подталкивали к иррациональному использованию мозга. – Это лучший выбор.
Да так уверенно, да таким реальным показалось чувство это, уверенность, что загордился на парочку секунд, а потом сник, спустившись с лестницы и посмотрев на учителя.
Идемте?

Конюшни.